- У истоков скрябинского творчества
- Взаимоотношения Скрябина и Аренского
- Влияние эстетических вкусов окружающей среды на развитие Скрябина
- Процесс становления скрябинского стиля
- Опыты Скрябина в танцевальных жанрах
- Черты зрелого скрябинского творчества в первых произведениях
- Первые опусы
- Фантазия для фортепиано с оркестром
- Характерные особенности ранних произведений Скрябина
- Тематическое родство между ранними и поздними произведениями Скрябина
- Гармонический стиль ранних произведений Скрябина
- Кристаллизация стиля
- Скрябин и Чайковский
- Отзвуки музыки Чайковского у Скрябина
- Первые симфонические опыты Скрябина
- Гармоническое мышление Скрябина
- Симфонии Скрябина
- Параллели между Второй симфонией Скрябина и Четвертой симфонией Чайковского
- Третья симфония Скрябина
- Особенности музыкального языка Скрябина
- Мистические аспекты скрябинских концепций. Тяготение к космической теме
- Космическая тема в произведениях Скрябина
- Космическая тема в Пятой сонате
- «Поэма экстаза»
- «Прометей»
- Концепция «Прометея»
- Философия Скрябина
- Творческая воля и дух в музыке Скрябина
- Реальность космических страниц Скрябина
Черты зрелого скрябинского творчества в первых произведениях
Стремление к четкости деталей и ясности формы, свойственные зрелому скрябинскому творчеству, заметно уже в этом почти детском (композитору не было тогда еще и пятнадцати лет) сочинении. В нем все продумано и подчинено конструктивному замыслу. Лаконизм изложения, особенно заметный в сонатинных построениях Allegro vivace, как бы предвещает будущее — напоминает о принципах творческой экономии, концентрированное высказывания, которое свойственно скрябинским прелюдиям и поэмам. Композитор чужд многословию и в своих юношеских произведениях.
Соната-фантазия примечательна также по ясности и чистоте голосоведения, безошибочности гармонического чутья, которое предвещает в юношеской музыке облик будущего мастера и художника. Это и придает
Сонате-фантазии особое очарование, она подобна полураспустившемуся цветку.
Черты гармонического языка сонаты — плавность и изящество голосоведения, стремление к острым задержаниям и проходящим напряженным диссонансам, широкое расположение многозвучных аккордов, логичность и последовательность проведения отдельных приемов — все это типично для раннего скрябинского стиля. Во многом композитор исходит от Шопена. Тем не менее всякий внимательный слушатель почувствует индивидуальность юного композитора, предъявляющую свои права. Конечно, Соната-фантазия — произведение незрелое по сравнению с последующими сонатными опусами Скрябина. Но сколько в ней чисто скрябинской трепетности, нервности (главная тема Allegro vivace, заключение Andante и другие), сколько излюбленной им хрупкости звучаний, как впечатляюще передано настроение нарастающего беспокойства (средний эпизод Andante)! Своеобразны и многие обороты мелодии, изящной в своих изгибах, иногда — порывистой, устремленной, напоминающей о будущей «полетности» и окрыленности скрябинской музыки.
Можно рассматривать Сонату-фантазию, как итог напряженной трехлетней работы — какой большой путь прошел ее автор от Канона, насколько он самостоятельнее, чем в ранних вальсах! Все более уверенно пользуется он накопившимся опытом, осваивает все больше новых для него оборотов мелодии и гармонии. От школьного усвоения он быстро переходит к творческому развитию и проявляет здесь тот же тонкий артистизм, что и в своей игре на фортепиано, так увлекавшей сверстников. Интересен и конструктивный принцип— отсюда открывается прямой путь к его более поздним двухчастным сонатам: второй и четвертой.
В этом отношении любопытно сопоставить юношеское произведение с широко известной Сонатой-фантазией op. 19, написанной, кстати сказать, в той же тональности gis-moll. Конечно, они отделены друг от друга «дистанцией огромного размера», но между ними есть и сходство. Во-первых, в обоих случаях одно и то же соотношение частей —медленного (с моментами беспокойства) вступления и быстрого, стремительного финала. Во-вторых — некоторые общие для обоих произведений детали — заключительная партия Allegro vivace, напоминающая заключение Andante Сонаты-фантазии ор. 19, и др. Возможно, что рукопись 1886 года фиксирует первоначальный, весьма приблизительный замысел, нашедший много лет спустя окончательное и совершенное воплощение в прекрасной Сонате-фантазии ор. 19.